Российское потепление: синергия ЕАЭС и инициативы «Пояс и путь»

Когда десять лет назад председатель КНР Си Цзиньпин объявил об инициативе «Пояс и путь», российский лидер Владимир Путин к масштабному развитию инфраструктуры на «заднем дворе» своей страны отнесся без особого энтузиазма. Москва рассматривала бывшие советские страны Центральной Азии, не имеющие выхода к морю, такие как Казахстан и Кыргызстан, находящимися в орбите России, а «Пояс и путь» — как вызов российскому влиянию в регионе.

Но выступление высокопоставленного российского чиновника на прошлой неделе показало, сколь многое изменилось за десятилетие, прошедшее с тех пор. Выступая на Боаоском Азиатском Форуме (БАФ) на китайском острове Хайнань, российский вице-премьер Алексей Оверчук заявил, что Кремль и Пекин обсудили возможность «улучшения связей» между китайской инициативой и Евразийским экономическим союзом (ЕАЭС), зоной свободной торговли, в которую входят Армения, Беларусь, Казахстан, Кыргызстан и Россия, и которая заполняет географическое пространство между Западным Китаем и Восточной Европой.

По мнению аналитиков, если две региональные державы смогут объединиться и преодолеть существовавшее ранее взаимное недоверие, регион может стать более взаимосвязанным в сфере торговли и транспорта, чем когда-либо прежде. Тем не менее, по их словам, некоторые препятствия остаются.

Россия создала ЕАЭС с бывшими советскими республиками — Арменией, Беларусью, Казахстаном и Кыргызстаном — в 2015 году для содействия экономической интеграции и продвижения собственных геополитических интересов в Центральной Азии. Целью проекта евразийской интеграции было создание общего рынка и таможенного союза наподобие Европейского союза, и он был построен на фундаменте предыдущих блоков, существовавших с 1990-х годов.

Из-за ограниченных полномочий Евразийской экономической комиссии, оперативного органа союза, соблюдение правил внутри группы было слабым, а после начала СВО России на Украине два года назад появились новые трещины.

Западные страны ввели ряд санкций против Москвы, ограничив торговлю энергоресурсами с ней и запретив российским банкам участвовать в глобальной платёжной системе SWIFT. ЕАЭС «немного утратил единство после начала российско-украинского конфликта», — сказал Ван Ивэй, директор Института международных отношений при Китайском университете Ренмин. Он добавил, что некоторые члены ЕАЭС «опасаются стать следующей Украиной».

Чтобы хоть как-то исправить ситуацию, Москва демонстрирует всё большую готовность связать свой собственный проект региональной интеграции с китайской инициативой, к которой присоединились все члены ЕАЭС.

«Россия вновь подчеркивает координацию «Пояса и пути» и ЕАЭС, чтобы использовать влияние Китая и вернуть доверие соседних стран, особенно Казахстана», — сказал Ван Ивэй.

Между тем, по словам Вана, Китай надеется на «дальнейшую евразийскую интеграцию», чтобы превратить двустороннее сотрудничество в многостороннее и придать импульс планам «Пояса и пути». В качестве примера он привел железную дорогу Китай-Кыргызстан-Узбекистан.

Ветка, протяжённостью 523 км была предложена в 1990-х годах как альтернативный маршрут из Китая в Европу, минующий Россию, который обеспечит не имеющим выхода к морю Узбекистану и Кыргызстану потенциальный доступ в Юго-Восточную и Западную Азию.

Эти планы были включены в инициативу «Пояс и путь», которая начиналась как масштабный инфраструктурный проект, а затем превратилась в геополитическую стратегию, охватывающую торговое, технологическое и культурное сотрудничество. Но строительство линии началось только в прошлом году. По словам Вана, это движение стало результатом поддержки со стороны России.

Несмотря на то, что строительство этой железной дороги не является прямым партнёрством с ЕАЭС, работы продвигаются только благодаря одобрению Кремля, сказал он. Ещё в 2015 году между ЕАЭС и Пекином были заключены соглашения о сотрудничестве, предусматривающие прокладку сухопутных автомобильных и железнодорожных маршрутов из Китая в Европу через Центральную Азию.

Но из-за опасений Москвы и Пекина прогресс был незначительным, говорит Юнь Сунь, директор программы по Китаю в вашингтонском Стимсоновском центре. «Россия с подозрением относилась к китайскому присутствию на своем заднем дворе, а Китай беспокоился о коммерческой целесообразности», — говорит Юнь Сунь. — Сейчас, когда война на Украине и та трясина, в которой оказалась Россия, не оставляют ей лучшего выбора, желание России развивать экономическое сотрудничество очевидно».

Это стало очевидным в Пекине в мае и декабре, когда премьер-министр России Михаил Мишустин и премьер Ли Цян пообещали развивать синергию между инициативой «Пояс и путь» и ЕАЭС. Мишустин также встретился с Си в декабре.

Ван сказал, что Си и Путин также обсудят планы по координации инициативы «Пояс и путь» и ЕАЭС на своей следующей встрече, которая, как сообщается, состоится в мае.

Китай и Россия также укрепили стратегические связи после начала конфликта на Украине, в результате чего Кремль стал больше полагаться на китайский рынок, в то время как Китай начал пользоваться более дешёвой нефтью из России.

Учитывая такие проблемы, как «Северный поток — 1», газопровод, соединяющий Россию и Западную Европу, который не работает с 2022 года, и ограниченные перспективы на европейском энергетическом рынке, «Россия стремится расширить своё присутствие на рынках Азии и Глобального Юга через БРИ», — говорит Зун Ахмед Хан, научный сотрудник пекинского Центра исследований глобализации.

По словам Хан, сотрудничество между БРИ и ЕАЭС может «включать развитие транспортных коридоров, связывающих Китай и Россию с другими странами Евразии, строительство энергетических трубопроводов, а также усилия по развитию цифровой инфраструктуры и механизмов содействия торговле».

По её словам, это также может дать Китаю возможность возродить Полярный шёлковый путь — план арктических трансатлантических морских маршрутов. Полярный шёлковый путь дублирует инициативу России по Северному морскому пути и мог бы предложить Китаю более быстрый торговый маршрут, альтернативный Суэцкому каналу.

Однако, по мнению аналитиков, когда речь заходит об инфраструктурных проектах, взаимодействие Китая с устоявшимся союзом по-прежнему сопряжено с трудностями. По словам Вана, среди этих проблем — соответствие железной дороги Китай-Кыргызстан-Узбекистан китайским или российским стандартам ширины колеи.

Редакция «Поворота России в Азию» считает, что, хотя у Москвы есть определенные опасения по поводу китайского влияния в Центральной Азии, улучшение инфраструктурных связей поможет двусторонним российско-китайским торговым маршрутам и их ответвлениям в регионе, поскольку некоторые из них соединяются с маршрутами советской эпохи и повышают их потенциал. Однако основное внимание, как представляется, уделяется Москвой развитию Дальнего Востока России, с упором на расширение российско-китайских пограничных переходов и развитие мощностей порта Владивосток для обслуживания Южной Азии и восточного побережья Китая. Это включает в себя развитие портов и логистики на Северном морском пути и в российской Арктике. Мы можем ожидать, что в ближайшее десятилетие увидим больше координации между Китаем и Россией в развитии Арктического пояса и пути.